Серия 3
"Потеря силы"
- Ты поздно, Ами.
- Прости, мама.
- Опять ходила на дополнительные занятия?
- Нет. Я помогала Усаги делать домашнее задание.
- Я тебя не понимаю, Ами. Зачем ты возишься с этой Усаги? Вот к чему приводит одиночество - ты начинаешь
хвататься за любую подругу.
- Мама! Усаги-тян хорошая! И все остальные тоже! - Ами редко повышала голос, особенно на мать, но сейчас...
- Завтра приезжает отец, - резко переменила тему Хитоми, мать Ами.
- Папа?! – девушка, как могла, пыталась скрыть своё изумление, но его искорки мелькали в синих глазах.
- Да. Ты рада?
- Н...да.
Ами сильно любила мать. И она отвечала ей тем же. Отец с матерью развелись, когда Ами было два года. Она
почти не помнила отца. Лишь смутный образ - отголосок памяти - оставался в сознании. И голос: "Амэ,
малышка!" И её собственный счастливый смех: "Папа!" Мать, работавшая врачом, поздно приходила домой.
Маленькой Ами было скучно. Она брала с тех полок, до которых могла достать, залезая на стол. Сначала были
картинки, потом, через несколько недель - буквы. Мать научила Ами читать, когда той было 2 года. Первая
книга, прочитанная девочкой - Медицинская Энциклопедия толщиной в 569 страниц. Словари, книги,
компьютеры - именно это и было детством Ами. А ещё - гнетущее одиночество. Потом была Усаги. И первый
раз: "Призма Меркурия! Дай мне силу!" А после - первая боль. И первые слёзы...
- Мисс Канто! - молоденькая учительница бежала по коридору за девочкой.
- Да? - вежливо осведомилась Румико.
- Понимаете... Участница спортивного фестиваля, Итоу Нозоми, заболела, и мы хотели бы... Нозоми была
художественной гимнасткой... Ну... - учительница говорила, краснея и сбиваясь.
- Вы хотели бы, чтобы я выступила вместо мисс Итоу? - услужливо подсказала Руми.
- Вы же понимаете, честь школы...
- Сегодня?
- Сегодня. Вечером, в восемь.
- Будут присутствовать ученики?
- Только старших классов. Не волнуйтесь. Значит, вы согласны?
- Да.
Звонок в дверь. Ами вздрогнула.
- Мама.
- Я иду.
За дверью стоял высокий мужчина. А рядом с ним - девочка лет шести, с зелёными волосами.
- Проходи. Это твоя дочь?
- Да. Таёко.
- Добрый день, - поздоровалась девочка.
- А где Ами?
- Дома. Ами-тян! - позвала Хитоми.
Из соседней комнаты вышла Ами.
- Амэ, малышка! Как я рад тебе ви... - начал папа девушки.
- Отец, мне 16 лет. Я больше не малышка.
- Ами...- осуждающе покачала головой Хитоми.
- Ами! - радостно повторила Таёко.
- Дочка, возьми девочку и покажи ей Токио, - сказала Хитоми, желая разрядить обстановку.
- Хорошо, - ответила Ами и накинула на себя куртку. - Подожди! - крикнула она Таёко, выбежавшей на
лестничную площадку. - Там холодно.
Ами вернулась к себе в комнату и скоро вернулась со своими детскими курткой, шарфом и шапочкой.
- Оденься.
Таёко послушно оделась. Ами взяла её за руку и вышла на лестницу.
- Красиво, - Таёко смотрела по сторонам. Не смотря, на то, что было начало апреля и цвела сакура, шёл снег.
Эта была очень редкая погода для Токио.
- Да. Тебя зовут Таёко, верно?
- Ага. Ами, у тебя есть друзья?
- Да. Я тебя с ними познакомлю.
- Ладушки, - живо согласилась девочка. - А сколько тебе лет?
- 16.
- А мне шесть. Я ещё в школу не хожу. А вот наступит 6 апреля...
- И ты пойдёшь в школу.
- Да! И буду хорошо, хорошо учиться!
- Не перестарайся.
- Что...? Как можно перестараться в учёбе?
- Можно. Поверь.
- Ладушки. Расскажи что-нибудь.
- Что?
- Не знаю...
- Лучше я покажу тебе город. Идёт?
- Согласна.
И они ещё долго, до темноты бродили по улицам Токио, замершего в ожидании весны.
Потом Ами отвела Таёко домой, а сама пошла в бассейн.
Вода ласково охватила Ами. Тело вновь обрело привычную стихию, вода возвращала силы, утерянные за
полгода бездействия жезла. Девушка ясно чувствовала возвращение мелодии арфы дождя. Ей казалось, что она
одна здесь, в этом мире умиротворения. Но ощущение одиночества продлилось недолго. Скоро из воды
вынырнула девушка. Ами сейчас же поняла, что это – Канто Румико, юная актриса, Джульетта.
- Привет!
- Добрый вечер! - на удивление тихим, красивым голосом откликнулась Румико.
- Меня зовут Мицуно Ами.
- Я, думаю, в представлении не нуждаюсь, - горько усмехнулась девочка.
- Ты права. Не думала, что у тебя остаётся время на плавание.
- Я уделяю театру гораздо меньше времени, чем ты думаешь.
- Но ведь если хочешь стать актрисой, надо упорно заниматься!
- А кто тебе сказал, что я хочу стать актрисой? – грустно улыбнулась Румико.
- У тебя талант! Нельзя допустить, чтобы он пропал!
- Пойми меня, Ами. Я не хочу быть актрисой. Это значит - иметь две жизни, полные проблем. А у меня и так
их хватает, - прибавила девушка совсем тихо.
Она ловким движением вскочила на край бассейна. На ней был чёрный цельный купальник, подчёркивающий
безукоризненно стройное тело. Румико скинула с волос сетку, и они, блестящие от воды, разлетелись
роскошным веером.
- Сколько тебе лет? – неожиданно спросила Ами.
- 14.
- И ты уже играешь в таких ролях… Ты хоть учишься?
- Конечно. В элитарном колледже.
- А чем ты ещё занимаешься?
- Художественной гимнастикой, верховой ездой, иногда игрой на арфе.
- И у тебя на всё хватает времени?
- Это была моя первая и последняя роль в театре.
- А мисс Ширатори говорила, что будет ещё один спектакль.
- Отменили. Да и я отказалась.
- Разве ты не хочешь быть героиней? Ведь так хорошо, когда тебя любит.
- Извини, мне пора! – резко встала Румико и направилась к дверям.
- Подожди, я не хотела тебя обидеть!
- Всё в порядке!
Ами выглянула в коридор, но её новая знакомая уже оделась и вышла на улицу.
А Румико и впрямь должна спешить в школу на олимпиаду. Нет, не задели её слова Ами, просто – её любят,
только как актрису… а она хотела другой любви…
- Канто Румико, 8 «А» класс!
- Разве восьмушки участвуют в фестивалях для старшеклассников? – хихикнули в зале.
Потом выключили свет, оставив только прожектора. Синий, лимонный, фиалковый… А она вновь увидела
себя со стороны – в безбрежном просторе Космоса, одинокую и хрупкую…Хотелось петь – здесь, на
фестивали, это было бы полной импровизацией, но ведь сказали – ты неподготовлена, делай, что хочешь. И
Румико запела. Ту незатейливую, но красивую песню, которую так часто можно услышать на берегу лесного
озера.
Полное молчание воцарилось в зале. А может только у неё в голове. Но это дало возможность
сконцентрироваться и контролировать время. Ей было отведено 10 минут, но она выступала последней.
Она остановилась. Время прошло.
Руми встряхнула головой, рассеивая пелену тумана в голове. Послышались аплодисменты.
- Фестиваль окончен! Просим не расходиться, будет бал!
Румико убежала за занавес. Потом кинулась на первый этаж, к общей раздевалке, где висела её куртка. Там, в
гардеробной, и поймал её Мицуру.
- Ты уже уходишь?
- Мне нечего здесь делать, - холодно отрезала Руми. Но Мицуру прочёл за этими словами – мне не с кем здесь
быть.
- Там бал. Идем же!
- Зачем?! – вскрикнула девушка, но покорно позволила увлечь себя в зал.
Там звучала музыка, вальс. Руми быстро подстроилась по ритм. Мицуру залюбовался её – такая лёгкая, тонкая,
хрупкая, она кружилась под музыку в серебристо-чёрном гимнастическом костюме с прозрачной юбкой. Это
шло ей даже больше, чем пышное платье. В довершении всего в зале выключили свет. Теперь Мицуру ещё
яснее увидел её глаза, нереально глубокие, фиолетовые глаза.
Почему она приглянулась ему? Ему, кумиру всех девочек школы? Даже не приглянулась, зачем скрывать – он
влюбился в неё с первого взгляда, в тот миг, когда увидел в первый раз её глаза. Нет, не за красоту. Может, он
разгадал за её холодность и одиночеством хрупкую и романтичную душу? Да, скорее всего. Мицуру надоели
одноклассницы и все остальные, что смотрели на него с сердцами в глазах. Руми была не такая...
Вальс кончился. Румико вырвала руку из его руки и кинулась в раздевалку. Мицуру задумчиво смотрел ей вслед
до того момента, когда она растворилась в сумерках, и думал, какая странная Румико девушка: она была в
восторге от танца, он явно это чувствовал, ее глаза выдавали все, но остаться она не пожелала.
Резануло тонкое, как струна, ощущение опасности. И тут же, вдалеке, вскрик.
Услышали этот крик и Усаги с подругами, гулявшие мимо.
- Перевоплощаемся!
Меркурий, Марс, Юпитер, Венера, Луна…! Помогите им, своим посланницам…
Саида держала на ладошке маленький кристаллик.
- - Не то… Но берём с собой.
- - Зачем?
- - Не твоего ума дело! Уходим! – Саида схватила Лизу за руку.
- - Стой! – огненная стрела преградила им путь.
- - Это ёщё что!?
- - Мы не позволим вам уйти!
- Кто вы?
- - Мы борцы за Добро и Справедливость, воины в матросках! Мы накажем тебя за то, что…
- Сэйлор-Мун, прекрати! Сейчас не время!
- - Лиза! Уходим!
- Стоять! – раздался чей-то голос.
- - Кто ты?!
- Ответа не последовало.
- Медовая лента надежды! Помоги! – всё пространство на миг заполнилось звездочками. Саида закричала, но
Лизу не тронуло. Она испуганно стояла среди золотого вихря.
- Саида прокричала неразборчивое заклинание. Молнией выбило из банта Сэйлор-Мун брошь. Из рук девочек
– жезлы.
В сознании Усаги падение броши мелькало чёрно-белыми кадрами. Хоть её матроска не превратилась в
обычную одежду, но сила покинула её тело. Звон разбившегося кристалла в броши вывел её из оцепенения,
заставил кинуться к броши. Сенши ошарашено смотрели на растворяющиеся жезлы. Усаги держала маленькое
сердечко в руках.
- - Нет… - прошептали девочки.
- - Нет!!! – взвыла Усаги, понимая, что не сможет больше превратиться в Сэйлор-Мун. Не сможет бороться со
Злом. Да, она не хотела сражаться, но слишком велика была любовь к Земле. – Нет!!!
Девушка, а это оказалась Сэйлор-Скай, спрыгнула с дерева на поляну, залитую лунным светом. Теперь девочки
ясно разглядели её.
Она была красивая и грустная, с ясными фиолетовыми глазами и с такими же бликами на каштановых волосах.
Её сиреневая матроска блестела звездами, брошь в полупрозрачном банте сверкала.
- Сэйлор-Скай?!
- Да, - она кивнула.
- Саида, пошли! Я боюсь! - воскликнула Лиза.
- - Подожди! – далее последовали всё те же слова заклинания.
Её резануло холодным ветром. Перед глазами замелькали черные полоски. Хлестало жестоко, до крови.
Заболело плечо. Девушка не смогла повернуть головы, не могла стереть кровь, – её парализовало.
Воины кричали от боли. Ветер мешал им дышать.
Саида рассмеялась. Они с Лизой исчезли.
Ураган прекратился.
- Кто ты? Почему не откроешься нам!? – спросила Мако.
Сэйлор-Скай не удостоила их ответом. Она исчезла в дали.
Сэйлор-Мун вернула кристаллик девушке, лежащей на земле.
- Вы опять всё провалили… - вздохнул Император.
- Ваше Величество, я не виновата…
- А кто же? Она? – он кивнул на Лизу.
- Да, именно она!
- Саида, я же объяснял. Если ты будешь сваливать всё на Лизабет, то… - Император вновь вздохнул, не
договаривая.
- Но она и впрямь виновата!
- Саида…
- Она говорит правду! Во всём виновата я! – Лиза села на пол и горько заплакала.
- Не лги мне, Лизабет. Я всё прекрасно понимаю.
- Нам опять помешали. Они представились воинами в матросках. Девушки, - уводила разговор от опасной
темы Саида. Она знала это «то…». Саида кинула Императору несколько фотографий в рамках.
- Воины в матросках…- он мельком взглянул на фотографии, лишь на одной его взгляд задержался. Девушка с
каштановыми волосами и фиолетовыми глазами. Изящная поза… лунный свет на лице…
Руми сидела на скамейке. Её взгляд был устремлён в небо, которое отражалось в её глазах.
- Руми...ко, - нет, Мицуру не мог назвать её Руми. Они еще слишком мало знакомы...
- Да… - неслышно откликнулась девушка.
- Что ты здесь делаешь? Уже поздно. Почему ты не ушла?
Ей захотелось ответить резко, горячо. Но не было сил. Она промолчала, кинув взгляд на плечо.
- Упала?
- Да.
- Может, тебя проводить?
- Не надо. Я посижу.
- Твои родители будут волноваться.
- У меня нет родителей. Мой отец умер много лет назад, а мама работает за границей. Я не видела ее уже
много лет.
- Прости, я не знал…
- Ничего.
Мицуру удивился тому, как она могла владеть собой, – Румико говорила спокойно, лишь глаза выдавали
глубокую тоску. Тоску, которая не проходила годами…
Мицуру положил руку на её больное плечо. Она скинула её, прошептав:
- Не надо…
Он посмотрел в её глаза, в фиолетовой бездне которых искрился лунный свет. Глаза – грустные, печальные…
взгляд – взгляд одинокой девочки, никем не любимой… лишь внешность – внешность богини… Луна осветила
её лицо, казавшееся нереальным и призрачным в эту ночь.
Продолжение следует...
Серия 3
"Потеря силы"
- Ты поздно, Ами.
- Прости, мама.
- Опять ходила на дополнительные занятия?
- Нет. Я помогала Усаги делать домашнее задание.
- Я тебя не понимаю, Ами. Зачем ты возишься с этой Усаги? Вот к чему приводит одиночество - ты начинаешь
хвататься за любую подругу.
- Мама! Усаги-тян хорошая! И все остальные тоже! - Ами редко повышала голос, особенно на мать, но сейчас...
- Завтра приезжает отец, - резко переменила тему Хитоми, мать Ами.
- Папа?! – девушка, как могла, пыталась скрыть своё изумление, но его искорки мелькали в синих глазах.
- Да. Ты рада?
- Н...да.
Ами сильно любила мать. И она отвечала ей тем же. Отец с матерью развелись, когда Ами было два года. Она
почти не помнила отца. Лишь смутный образ - отголосок памяти - оставался в сознании. И голос: "Амэ,
малышка!" И её собственный счастливый смех: "Папа!" Мать, работавшая врачом, поздно приходила домой.
Маленькой Ами было скучно. Она брала с тех полок, до которых могла достать, залезая на стол. Сначала были
картинки, потом, через несколько недель - буквы. Мать научила Ами читать, когда той было 2 года. Первая
книга, прочитанная девочкой - Медицинская Энциклопедия толщиной в 569 страниц. Словари, книги,
компьютеры - именно это и было детством Ами. А ещё - гнетущее одиночество. Потом была Усаги. И первый
раз: "Призма Меркурия! Дай мне силу!" А после - первая боль. И первые слёзы...
- Мисс Канто! - молоденькая учительница бежала по коридору за девочкой.
- Да? - вежливо осведомилась Румико.
- Понимаете... Участница спортивного фестиваля, Итоу Нозоми, заболела, и мы хотели бы... Нозоми была
художественной гимнасткой... Ну... - учительница говорила, краснея и сбиваясь.
- Вы хотели бы, чтобы я выступила вместо мисс Итоу? - услужливо подсказала Руми.
- Вы же понимаете, честь школы...
- Сегодня?
- Сегодня. Вечером, в восемь.
- Будут присутствовать ученики?
- Только старших классов. Не волнуйтесь. Значит, вы согласны?
- Да.
Звонок в дверь. Ами вздрогнула.
- Мама.
- Я иду.
За дверью стоял высокий мужчина. А рядом с ним - девочка лет шести, с зелёными волосами.
- Проходи. Это твоя дочь?
- Да. Таёко.
- Добрый день, - поздоровалась девочка.
- А где Ами?
- Дома. Ами-тян! - позвала Хитоми.
Из соседней комнаты вышла Ами.
- Амэ, малышка! Как я рад тебе ви... - начал папа девушки.
- Отец, мне 16 лет. Я больше не малышка.
- Ами...- осуждающе покачала головой Хитоми.
- Ами! - радостно повторила Таёко.
- Дочка, возьми девочку и покажи ей Токио, - сказала Хитоми, желая разрядить обстановку.
- Хорошо, - ответила Ами и накинула на себя куртку. - Подожди! - крикнула она Таёко, выбежавшей на
лестничную площадку. - Там холодно.
Ами вернулась к себе в комнату и скоро вернулась со своими детскими курткой, шарфом и шапочкой.
- Оденься.
Таёко послушно оделась. Ами взяла её за руку и вышла на лестницу.
- Красиво, - Таёко смотрела по сторонам. Не смотря, на то, что было начало апреля и цвела сакура, шёл снег.
Эта была очень редкая погода для Токио.
- Да. Тебя зовут Таёко, верно?
- Ага. Ами, у тебя есть друзья?
- Да. Я тебя с ними познакомлю.
- Ладушки, - живо согласилась девочка. - А сколько тебе лет?
- 16.
- А мне шесть. Я ещё в школу не хожу. А вот наступит 6 апреля...
- И ты пойдёшь в школу.
- Да! И буду хорошо, хорошо учиться!
- Не перестарайся.
- Что...? Как можно перестараться в учёбе?
- Можно. Поверь.
- Ладушки. Расскажи что-нибудь.
- Что?
- Не знаю...
- Лучше я покажу тебе город. Идёт?
- Согласна.
И они ещё долго, до темноты бродили по улицам Токио, замершего в ожидании весны.
Потом Ами отвела Таёко домой, а сама пошла в бассейн.
Вода ласково охватила Ами. Тело вновь обрело привычную стихию, вода возвращала силы, утерянные за
полгода бездействия жезла. Девушка ясно чувствовала возвращение мелодии арфы дождя. Ей казалось, что она
одна здесь, в этом мире умиротворения. Но ощущение одиночества продлилось недолго. Скоро из воды
вынырнула девушка. Ами сейчас же поняла, что это – Канто Румико, юная актриса, Джульетта.
- Привет!
- Добрый вечер! - на удивление тихим, красивым голосом откликнулась Румико.
- Меня зовут Мицуно Ами.
- Я, думаю, в представлении не нуждаюсь, - горько усмехнулась девочка.
- Ты права. Не думала, что у тебя остаётся время на плавание.
- Я уделяю театру гораздо меньше времени, чем ты думаешь.
- Но ведь если хочешь стать актрисой, надо упорно заниматься!
- А кто тебе сказал, что я хочу стать актрисой? – грустно улыбнулась Румико.
- У тебя талант! Нельзя допустить, чтобы он пропал!
- Пойми меня, Ами. Я не хочу быть актрисой. Это значит - иметь две жизни, полные проблем. А у меня и так
их хватает, - прибавила девушка совсем тихо.
Она ловким движением вскочила на край бассейна. На ней был чёрный цельный купальник, подчёркивающий
безукоризненно стройное тело. Румико скинула с волос сетку, и они, блестящие от воды, разлетелись
роскошным веером.
- Сколько тебе лет? – неожиданно спросила Ами.
- 14.
- И ты уже играешь в таких ролях… Ты хоть учишься?
- Конечно. В элитарном колледже.
- А чем ты ещё занимаешься?
- Художественной гимнастикой, верховой ездой, иногда игрой на арфе.
- И у тебя на всё хватает времени?
- Это была моя первая и последняя роль в театре.
- А мисс Ширатори говорила, что будет ещё один спектакль.
- Отменили. Да и я отказалась.
- Разве ты не хочешь быть героиней? Ведь так хорошо, когда тебя любит.
- Извини, мне пора! – резко встала Румико и направилась к дверям.
- Подожди, я не хотела тебя обидеть!
- Всё в порядке!
Ами выглянула в коридор, но её новая знакомая уже оделась и вышла на улицу.
А Румико и впрямь должна спешить в школу на олимпиаду. Нет, не задели её слова Ами, просто – её любят,
только как актрису… а она хотела другой любви…
- Канто Румико, 8 «А» класс!
- Разве восьмушки участвуют в фестивалях для старшеклассников? – хихикнули в зале.
Потом выключили свет, оставив только прожектора. Синий, лимонный, фиалковый… А она вновь увидела
себя со стороны – в безбрежном просторе Космоса, одинокую и хрупкую…Хотелось петь – здесь, на
фестивали, это было бы полной импровизацией, но ведь сказали – ты неподготовлена, делай, что хочешь. И
Румико запела. Ту незатейливую, но красивую песню, которую так часто можно услышать на берегу лесного
озера.
Полное молчание воцарилось в зале. А может только у неё в голове. Но это дало возможность
сконцентрироваться и контролировать время. Ей было отведено 10 минут, но она выступала последней.
Она остановилась. Время прошло.
Руми встряхнула головой, рассеивая пелену тумана в голове. Послышались аплодисменты.
- Фестиваль окончен! Просим не расходиться, будет бал!
Румико убежала за занавес. Потом кинулась на первый этаж, к общей раздевалке, где висела её куртка. Там, в
гардеробной, и поймал её Мицуру.
- Ты уже уходишь?
- Мне нечего здесь делать, - холодно отрезала Руми. Но Мицуру прочёл за этими словами – мне не с кем здесь
быть.
- Там бал. Идем же!
- Зачем?! – вскрикнула девушка, но покорно позволила увлечь себя в зал.
Там звучала музыка, вальс. Руми быстро подстроилась по ритм. Мицуру залюбовался её – такая лёгкая, тонкая,
хрупкая, она кружилась под музыку в серебристо-чёрном гимнастическом костюме с прозрачной юбкой. Это
шло ей даже больше, чем пышное платье. В довершении всего в зале выключили свет. Теперь Мицуру ещё
яснее увидел её глаза, нереально глубокие, фиолетовые глаза.
Почему она приглянулась ему? Ему, кумиру всех девочек школы? Даже не приглянулась, зачем скрывать – он
влюбился в неё с первого взгляда, в тот миг, когда увидел в первый раз её глаза. Нет, не за красоту. Может, он
разгадал за её холодность и одиночеством хрупкую и романтичную душу? Да, скорее всего. Мицуру надоели
одноклассницы и все остальные, что смотрели на него с сердцами в глазах. Руми была не такая...
Вальс кончился. Румико вырвала руку из его руки и кинулась в раздевалку. Мицуру задумчиво смотрел ей вслед
до того момента, когда она растворилась в сумерках, и думал, какая странная Румико девушка: она была в
восторге от танца, он явно это чувствовал, ее глаза выдавали все, но остаться она не пожелала.
Резануло тонкое, как струна, ощущение опасности. И тут же, вдалеке, вскрик.
Услышали этот крик и Усаги с подругами, гулявшие мимо.
- Перевоплощаемся!
Меркурий, Марс, Юпитер, Венера, Луна…! Помогите им, своим посланницам…
Саида держала на ладошке маленький кристаллик.
- - Не то… Но берём с собой.
- - Зачем?
- - Не твоего ума дело! Уходим! – Саида схватила Лизу за руку.
- - Стой! – огненная стрела преградила им путь.
- - Это ёщё что!?
- - Мы не позволим вам уйти!
- Кто вы?
- - Мы борцы за Добро и Справедливость, воины в матросках! Мы накажем тебя за то, что…
- Сэйлор-Мун, прекрати! Сейчас не время!
- - Лиза! Уходим!
- Стоять! – раздался чей-то голос.
- - Кто ты?!
- Ответа не последовало.
- Медовая лента надежды! Помоги! – всё пространство на миг заполнилось звездочками. Саида закричала, но
Лизу не тронуло. Она испуганно стояла среди золотого вихря.
- Саида прокричала неразборчивое заклинание. Молнией выбило из банта Сэйлор-Мун брошь. Из рук девочек
– жезлы.
В сознании Усаги падение броши мелькало чёрно-белыми кадрами. Хоть её матроска не превратилась в
обычную одежду, но сила покинула её тело. Звон разбившегося кристалла в броши вывел её из оцепенения,
заставил кинуться к броши. Сенши ошарашено смотрели на растворяющиеся жезлы. Усаги держала маленькое
сердечко в руках.
- - Нет… - прошептали девочки.
- - Нет!!! – взвыла Усаги, понимая, что не сможет больше превратиться в Сэйлор-Мун. Не сможет бороться со
Злом. Да, она не хотела сражаться, но слишком велика была любовь к Земле. – Нет!!!
Девушка, а это оказалась Сэйлор-Скай, спрыгнула с дерева на поляну, залитую лунным светом. Теперь девочки
ясно разглядели её.
Она была красивая и грустная, с ясными фиолетовыми глазами и с такими же бликами на каштановых волосах.
Её сиреневая матроска блестела звездами, брошь в полупрозрачном банте сверкала.
- Сэйлор-Скай?!
- Да, - она кивнула.
- Саида, пошли! Я боюсь! - воскликнула Лиза.
- - Подожди! – далее последовали всё те же слова заклинания.
Её резануло холодным ветром. Перед глазами замелькали черные полоски. Хлестало жестоко, до крови.
Заболело плечо. Девушка не смогла повернуть головы, не могла стереть кровь, – её парализовало.
Воины кричали от боли. Ветер мешал им дышать.
Саида рассмеялась. Они с Лизой исчезли.
Ураган прекратился.
- Кто ты? Почему не откроешься нам!? – спросила Мако.
Сэйлор-Скай не удостоила их ответом. Она исчезла в дали.
Сэйлор-Мун вернула кристаллик девушке, лежащей на земле.
- Вы опять всё провалили… - вздохнул Император.
- Ваше Величество, я не виновата…
- А кто же? Она? – он кивнул на Лизу.
- Да, именно она!
- Саида, я же объяснял. Если ты будешь сваливать всё на Лизабет, то… - Император вновь вздохнул, не
договаривая.
- Но она и впрямь виновата!
- Саида…
- Она говорит правду! Во всём виновата я! – Лиза села на пол и горько заплакала.
- Не лги мне, Лизабет. Я всё прекрасно понимаю.
- Нам опять помешали. Они представились воинами в матросках. Девушки, - уводила разговор от опасной
темы Саида. Она знала это «то…». Саида кинула Императору несколько фотографий в рамках.
- Воины в матросках…- он мельком взглянул на фотографии, лишь на одной его взгляд задержался. Девушка с
каштановыми волосами и фиолетовыми глазами. Изящная поза… лунный свет на лице…
Руми сидела на скамейке. Её взгляд был устремлён в небо, которое отражалось в её глазах.
- Руми...ко, - нет, Мицуру не мог назвать её Руми. Они еще слишком мало знакомы...
- Да… - неслышно откликнулась девушка.
- Что ты здесь делаешь? Уже поздно. Почему ты не ушла?
Ей захотелось ответить резко, горячо. Но не было сил. Она промолчала, кинув взгляд на плечо.
- Упала?
- Да.
- Может, тебя проводить?
- Не надо. Я посижу.
- Твои родители будут волноваться.
- У меня нет родителей. Мой отец умер много лет назад, а мама работает за границей. Я не видела ее уже
много лет.
- Прости, я не знал…
- Ничего.
Мицуру удивился тому, как она могла владеть собой, – Румико говорила спокойно, лишь глаза выдавали
глубокую тоску. Тоску, которая не проходила годами…
Мицуру положил руку на её больное плечо. Она скинула её, прошептав:
- Не надо…
Он посмотрел в её глаза, в фиолетовой бездне которых искрился лунный свет. Глаза – грустные, печальные…
взгляд – взгляд одинокой девочки, никем не любимой… лишь внешность – внешность богини… Луна осветила
её лицо, казавшееся нереальным и призрачным в эту ночь.
Продолжение следует...